03-09-03
В полутемном холле первого этажа управления верхнеуфалейского завода "Дормаш" рядом со столиком дежурного в дерматиновых креслах разместились несколько молодых женщин с детьми. Взрослые сидят молча, а дети, как дети: шумят, возятся друг с другом, перебрасываются плюшевыми зайчиками и мишками. Если неловко брошенная игрушка отлетит в сторону, никто не бежит за ней сломя голову. Эти дети не могут бегать. А еще совсем недавно не могли не только ходить, но и ползать. У ребят тяжелое заболевание - детский церебральный паралич. Что же делают они со своими мамами здесь, в заводском коридоре, совсем не похожем на процедурный кабинет? Может, ответ за соседней дверью с надписью "Медпункт"? Именно так и есть. В очередной раз на завод приехал знаменитый доктор Плешков.
С Александром Сергеевичем мы не виделись года два с лишним. Но он ничуть не изменился. В свои пятьдесят все так же быстр, в движениях резок, говорит чеканными фразами. Разве что взгляд стал более сосредоточенным, а хохолок на голове упрямей и: белее.
Начало нашего разговора Плешков предварил демонстрацией ксерокопии статьи из немецкой газеты "Штутгартен цайтунг":
- Я приехал в Штутгарт на семь дней для подтверждения своей квалификации, - рассказывает Александр Сергеевич, - мне дали 70-летнюю больную из хосписа. Она должна была умереть через два дня от цирроза печени. Четыре месяца пожилая женщина лежала без сознания. В мировой практике цирроз не лечится. Ее мне передали с таким предисловием: "Ваше удостоверение русского врача нам неинтересно. Если вы покажете то, чего не можем мы, то будете работать в Германии". Я посчитал такой разговор достаточно правомочным и приступил к лечению. На другой день пациентка пришла в сознание и произнесла три слова: "Я есть хочу!" Точнее она сказала - не эссен, а фрэссен - жрать. Через месяц ее перевели в клинику, а еще спустя месяц - в центр реабилитации, поскольку фрау Юдеборг потеряла возможность ходить из-за долгой вынужденной неподвижности. Еще спустя пару месяцев фрау на своих ногах ушла домой: Статья в газете "Мы еще должны остаться на земле" об этом случае.
По словам Плешкова, в Германии им обследовано 60 больных с заболеваниями крови. Все они были приговорены, но после сеансов русского доктора эритроциты понесли в кровь кислород и пациенты выздоровели. После этого немцы прекратили документировать лечебную практику Плешкова, а сказали коротко: "Ты нормальный мужик, вот тебе клиника, начинай работать!"
Сразу предупреждаю возможных оппонентов, особенно из медицинских кругов: я не специалист, поэтому ни подтверждать, ни опровергать вышеприведенные факты и те, которые приведу ниже, не собираюсь. Одно могу заявить со всей ответственностью: несколько лет пишу о Плешкове. Получил десятки, если не сотни писем и звонков со всей области и за ее пределами. Люди просили сообщить адрес доктора, интересовались, как можно записаться на прием. Везли к нему тяжелющих больных. Мне доводилось встречаться с самими пациентами: Короче говоря, ни устно, ни письменно, ни телефонно не пришлось выслушивать проклятья в свой адрес. Зато могу ответственно сказать: не было ни одного сигнала, что методика доктора Плешкова нанесла вред.
Разумеется, я спросил Плешкова о его методике. И, разумеется, ничего не понял, потому постараюсь хотя бы обозначить то, что уловил: Так вот, Плешков лечит словом:
- Совершенно верно, - кивает мой собеседник. - Именно такая методика подтверждена и защищена соответствующим патентом Российской Федерации: Каждое слово имеет определенные частотные характеристики. Подбирается слово, которое уничтожает заболевание в конкретном органе, имеющем конкретную патологию. Далее, когда пациент начинает выздоравливать, его энергетика повышается. И вот здесь применяются гомеопатические препараты для компенсации обмена веществ на очень тонком уровне: Теперь поняли? Нет? В Германии, что такое лекарство - понимают, а что такое слово - нет. Мои немецкие коллеги два года лечили пациентку с камнями в почках. В итоге сократили объем камня до 2,5 сантиметра. После двухнедельного лечения по нашей методике камень исчез. Еще через два года больная прошла обследование. Все в норме. И вот она снова приходит ко мне на прием. Я спрашиваю: "Зачем вы пришли, когда у вас нет болезни?" "А мне приятно с вами разговаривать, тем более, что я оплатила свой прием. Имею законные полчаса на беседу с вами".
Снова предупреждаю читателей: у меня нет документальных подтверждений чудесных исцелений немецких больных. Так что мое и ваше право - верить в это или нет. Зато могу с уверенностью говорить о том, что видел и слышал сам. Но сначала послушаем Александра Сергеевича.
- Мы сейчас работаем с больными ДЦП: вы видели этих детишек в коридоре. Взято на обслуживание около 50 пациентов. Работа длится уже два года. Три дня назад из отведенного мне кабинета самостоятельно вышел двадцатый ребенок! Детский церебральный паралич в мире не лечится. Мы берем безнадежных больных, и через какое-то количество сеансов пациенты ходят. Возьмем первую попавшуюся карту: Читаем: "После двух сеансов ребенок стал ползать. Начал пытаться ходить, держась за стол: Стал заинтересованным: Через четыре сеанса он пошел". Мы получаем больных лежачих, которые ни говорят, ни двигаются, ни шевелятся, ни ползают, ни сидят. Через два сеанса они начинают ползать:
- Александр Сергеевич, в то, что вы рассказываете, поверить невозможно. Такого просто не может быть!
- Ну почему же? После этой "операции" меня попросили прочесть лекцию в медицинской академии. Кто-то сразу ушел с вашими словами "Такого не может быть!", кто-то дослушал до конца. Скажу больше (это к Челябинску не относится), мы вернули к жизни 120 из 124 безнадежных онкологических больных. Нас проверяли независимые эксперты из двух разных клиник. Рекомендации - самые положительные.
- Давайте все-таки вернемся к детям! Ваша технология нашла поддержку у челябинских коллег?
- Мы готовы хотя бы факультативно передавать накопленный опыт. Все-таки 20 выздоровевших ребятишек - это показатель. Но пока контакта не получается.
Проверить слова и удивительные истории, рассказанные доктором Плешковым, мне удалось тут же в коридоре, у двери медпункта. Оттуда только что вышла молодая мама с дочкой. Преподаватель английского языка из Челябинска Елена Букатина привезла свою девятилетнюю дочь Полину.
- Мы попробовали практически все, что предлагалось в Челябинске. Даже к экстрасенсам обращались. О докторе Плешкове я узнала из газеты, а вскоре увидела и результаты: В группе с Полинкой был мальчик. У него аналогичная проблема, да еще эпилепсия. Доктор Плешков за один сеанс снял приступы, которые продолжались пять лет! После этого мы и поехали. У нас тоже есть значительные улучшения. Прежде дочка была очень вялая, капризная, быстро утомлялась. А потом даже воспитатели в группе обратили внимание, что ребенок стал совершенно другим. А самое главное - научилась ходить. Сначала на костылях, затем с палочкой. Мы прошли уже девять сеансов. Чудес никаких нет, до окончательного выздоровления не близко, так как заболевание очень тяжелое. Но в то, что Полинка пойдет, я верю.
Те же слова надежды я услышал и от другой челябинки - Марины Смирновой, которая привезла в Уфалей сына Алешу.
- Улучшение есть, - радостно сверкая глазами, - сообщила Марина. - Во всяком случае, укрепился иммунитет, тогда как прежде мы часто болели ОРЗ. Александр Сергеевич подарил нам надежду, с которой мы теперь уже не расстанемся.
Марк СВЕТЛОВ